Увидеть и отдать

9 / 2017     RU
Увидеть и отдать
Алексей Самолетов российский тележурналист, актер, режиссер, обозреватель телеканала «Звезда»
Почему он существует сразу в параллельных мирах, как стабилизируется космическая станция на орбите, и почему «в четыре года его привели на «телевизор», а забрать забыли» – ответы на эти и другие вопросы читайте в нашей беседе.

СТИЛЬ: Алексей, практически все интервью с вами так или иначе затрагивают вашу профессиональную деятельность…
АЛЕКСЕЙ САМОЛЕТОВ: Да, может, потому что за довольно непродолжительное время мне удалось сделать достаточно много. Притом в параллельных сферах. По этому поводу я постоянно шучу, что у меня, как у кошки, девять жизней, и все параллельные. При моих 54 годах жизни я имею 35 лет стажа на радио, 50 лет в телевидении и кино, десять лет театра и девять лет войны – работы в горячих точках. И, как вы понимаете, все это происходило практически одновременно.
Зачем вам это нужно?
Здесь не встает вопрос – зачем… Наверное, в меня так много вложили приличные люди, что существует внутренняя потребность эти человеческие долги отдавать. И не случайно на премьеру фильма «Салют-7» в Новосибирске я попросил прийти Сергея Давидовича Чавчевадзе, Розу Александровну Литвиненко, Бориса Борисовича Травкина. И Сергею я сказал: «Мой путь начался с тебя 50 лет назад», потому что это действительно так, ведь в 1967 году меня впервые привели на телевидение. Как говорил Володя Вершинин, к сожалению, уже ушедший из жизни: «Что вы ко мне пристали по поводу Самолетова? Его в четыре года на «телевизор» привели, а забрать забыли!». Так и получилось. Этот круг людей настолько много в меня вложил, что я просто не имею права не отдать.

Мы по большому счету настолько богатые люди, что с нас не убудет: если у тебя есть лишний кусок хлеба, поделись им. Зачем его хранить? Пусть кто-то будет сыт!

Годам к сорока приходит осознание того, кто тебя действительно воспитал и выпустил в жизнь. Именно поэтому я существую в таких параллельных реальностях – ведь запас колоссальный, а что его в себе держать? Его же никуда не унесешь, его отдавать надо. В 1997 году я прилетел в США снимать фильм «Русские физики в Америке, или Маленькая модель большого мира», один из моих учителей, людей, которые были мне близки с раннего детства, сказал: «Если ты в 35 лет не начинаешь преподавать, то лишаешь себя и окружающих удовольствия узнать новое». Когда ты преподаешь, отдаешь – больше получаешь. Поэтому для меня настоящее счастье делиться с кем-то своим опытом.
Удивительное колесо познания, которое ни в коем случае нельзя останавливать. Может быть, в этом и есть залог того, что можешь ты значительно больше, чем тебе кажется. Ведь есть замечательная поговорка: «Деньги никогда не появляются у людей, которые бегут за деньгами». Поэтому, здесь не вопрос о том, зачем мне нужно так жить, а в том, что у меня есть, что отдать. Если это кому-то необходимо – ради бога! Мы по большому счету настолько богатые люди, что с нас не убудет: если у тебя есть лишний кусок хлеба, поделись им. Зачем его хранить? Пусть кто-то будет сыт! Чем старше становишься, тем больше понимаешь, что какая-то система «банальностей», о которой нам говорили в детстве: не убий, не укради, возлюби ближнего своего как самого себя, – очень правдивая, настоящая, и это действительно про нас.

Почему преподавание надо начинать в 35 лет, почему не раньше?
Можно и раньше, если есть внутренний ресурс и умение налаживать контакт с тем, с кем ты общаешься. Ведь преподавание – это не чтение деклараций, лекций, а попытка совместного творчества, когда человек, не обогащенный знаниями, задает вопросы, а ты вместе с ним ищешь пути решения. И учишься сам. Это своего рода попытка проникнуть еще дальше и глубже в окружающий мир.
Например, для меня кино никогда не было целью – оно было удивительным инструментом познания мира. И, знаете, научить невозможно, можно только научиться, вопрос: как найти того мастера, у которого ты хочешь перенять эти знания? Когда человек вместе с кем-то хочет найти ответы на свои вопросы, он выбирает себе мастера. Могут ли книги научить? Конечно. Но ведь они не диктуют нам, это мы их читаем и берем оттуда то, что нам нужно.
То есть, получается, не ты сам нарекаешь себя мастером, а тот человек, который приходит к тебе за помощью?
Да. Также как я сказал Льву Серапионовичу Белову – папе, воспитывающему меня с пятилетнего возраста, что, когда твоего ученика Андрея Звягинцева два раза выдвигают на премию «Оскар», можно говорить о Школе. Но ведь Белов – театральный режиссер, и киношной школы как таковой не было, однако Андрей утверждает, что Лев Серапионович его Учитель.
Почему вы выбрали для себя именно такой профессиональный путь, помимо отдачи долгов своим учителям?
У меня есть особенность – я не придумываю слова, а записываю картинки, мыслю картинками. Так было с детства. К примеру, я помню себя с девяти месяцев, и, когда начинаю рассказывать маме, какие «кадры» у меня отложились в голове с того периода, она не верит. Ведь даже не было фотографий, где я мог подглядеть те или иные события. Плюс ко всему меня по жизни всегда окружало большое количество стихотворений, которые по своей сути выстраивают ритмическую и музыкальную структуру сознания, а также систему образов. И последнее меня ведет. Почему мне довольно просто встать в кадр и рассказать сюжет? Потому что я его уже увидел в голове, опираясь на окружающее пространство.
Есть еще одна интересная штука: кто-то по природе физик, кто-то математик, кто-то литератор, а кто-то художник. Я же понимаю, как соприкасаются и взаимодействуют детали, как, что называется, работает механизм. Отсюда мне становится понятно, как вообще выстраиваются взаимоотношения между людьми, и я узнаю что-то новое, благодаря чему, познав глубину одного механизма, могу экстраполировать ее на нечто иное. Большую роль в моей жизни сыграло радио, ведь оно дает совершенно новые ощущения мира. И это снова отсылка к моей главной задаче – создать картинку из слов, рассказать так, чтобы человек это увидел, почувствовал.

Можете охарактеризовать себя одним словом – кто вы?
Одним? Хм… Наверное, нет, не могу.
А если не одним?
Я, знаете, могу рассказать вам, что меня ведет по жизни мой главный принцип. Он довольно прост: «Мне интересно». Мне интересно жить, интересно общаться, интересно видеть. Это двигатель, который тащит меня. Имея в запасе «мне интересно», а еще пару-тройку ведер слов, которые, к сожалению, иногда вычерпываются, можно создать кино, передачу, да все что угодно. Мне нравится находить в обычном необычное, попытаться «раскодировать» окружающую действительность, параллельно совершая новые открытия. У Пастернака есть гениальная фраза: «Стремлюсь во всем дойти до самой сути».
Были ли моменты в жизни, когда ничего не интересно? Такое состояние апатии, кризиса.
Нет, такого не было по одной простой причине. Возвратимся к теме моего параллельного существования сразу в нескольких вселенных… Как-то в трехтомнике Михаила Ромма я вычитал теорию, которой стараюсь придерживаться: время – скалярная величина, движущаяся от прошлого к будущему. Мы привыкли существовать в данной системе координат, но забываем, что нас много и время у каждого течет параллельно друг другу». Когда у меня возникает где-то «просадка» – например, нет работы над фильмом, я легко могу переключиться на другую область своей деятельности. То есть, сфера, где «временной провал» остается в режиме save (англ. «сохранить» – прим. ред.), а параллельная работа все равно ведет к главной цели. Не так давно сделал для себя удивительное открытие: знаете, как стабилизируется космическая станция на орбите? Создается силовое кольцо и формируется искусственный центр тяжести – шар весом 400 килограммов, и относительно шара стабилизируется 20-тонный объект. И ведь это абсолютно наша жизнь: зачастую складывается все так, что нам не на что опереться вокруг. До той поры, пока мы внутри себя не сформулировали цель – центр интересов, мы не сможем себя собрать воедино. Вот так физика переходит в нашу обыденную жизнь.
А какой ваш центр – цель?
Увидеть и отдать. История из моей новосибирской жизни: делаю сюжет для программы «Панорама». В одном из домов на улице Урицкого был общественный туалет, а рядом – чугунная решетка 1947 года. Я приезжаю с оператором и снимаю в ракурсе эту решетку и листья, которые уже «живут» в ней, обнимая чугунные прутья. Возвращаемся, монтируем, показываю главному режиссеру «Панорамы» Лиле Галкиной, и она спрашивает, где я такую красоту нашел. Я говорю: «Лиля, прости, пожалуйста, возле общественного сортира!».

Мы так «закоксованы», так закрыты, так боимся самих себя, что вытащить из человека человеческое – это дорогого стоит

Но ведь это обычная история: мы каждый день ходим вокруг этого – надо просто глаза открыть и увидеть! Самое главное, что я очень люблю и что в какой-то степени тоже является целью, – открывать в человеке человеческое. Мы так «закоксованы», так закрыты, так боимся самих себя, что вытащить из человека человеческое – это дорогого стоит.